Моё морозное детство: забеги босиком и заначки со снежками

Мне реально повезло ещё в самом начале жизни: у меня два брата и у нас совсем небольшая разница в возрасте. Так что весёлое детство было обеспечено на все 100%. И последние несколько лет на каждый свой день варенья я звоню маме и всегда начинаю разговор со слов: «Поздравляю тебя с днём рождения твоей дочери и хочу сказать спасибо за то, что есть не только я, но и Илюша и Юрася…» Это уже стало нашей деньрожденной традицией. К зимним историям упоминание братьев имеет прямое отношение, ведь без них и рассказывать было бы нечего.

Мы выросли в частном доме с достаточно большим, как нам казалось в детстве, двором. В коридоре хранилась маленькая старая электроплита со спиралью. Периодически спираль перегорала, в месте разрыва мы соединяли её ножом, и она снова разогревалась докрасна за считанные секунды. Объясню почему мы, дети, ценили этот допотопный агрегат.

Дело в том, что зимой мы устраивали забеги по снегу босиком. Старались делать это в тайне от родителей, и в особенности – от мамы. Интуитивно каждый понимал, что похвалы за такие развлечения не будет. В домашних шортиках и маечках мы выбегали во двор и каждый старался добежать как можно дальше, как минимум до ворот. Признаюсь, мне это удавалось редко.

Хорошо помню, что пальчики после такого соревнования не чувствовала совершенно. Плиту быстренько ставила на пол, и ножки держала на весу на очень маленьком от раскалённой спирали расстоянии – буквально сантиметров пять-семь. Спустя много лет мне дико даже представить это, а тогда я преспокойно дожидалась, пока не начну чувствовать жар плиты. Только после этого убирала отогревшиеся лапки и отключала её.

Ещё помню, как мы замораживали бутылки с водой. Каждый набирал свою и либо оставлял её на крыльце, либо прикапывал в снежочке. Сейчас сложно объяснить, зачем мы это делали. Но именно тогда, на практике, поняла, что, замерзая, вода расширяется в объёме и разрывает бутылку. И если хочется, чтобы ёмкость выдержала несколько таких процедур, заливать надо не дополна.

Эксперимент с примерзанием языком у меня тоже был, как, скорее всего, у многих детей. Как-то раз ни с того ни с сего лизнула трубу на домашнем крыльце и прилипла. Хорошо, что заметили меня в беспомощном состоянии сразу, а благодаря тому, что в0 кружке у папы оказался тёплый чай, спасательная операция прошла оперативно. Но одного раза мне тогда показалось мало, почему-то решила, что непременно надо научиться справляться с такими ситуациями самостоятельно. Сейчас смешно вспоминать, но рассудила, что нужно попробовать ещё раз и главное в этот момент не мешкать, тогда примёрзнуть не успеешь. Уже не скажу, что именно попробовала на вкус, но отчётливо помню жгучую боль, и то, что долго после этого не пила ничего горячего, пока язычок наконец не зажил. Больше самостоятельность, а главное – инициативу, в этом вопросе не проявляла.

Ещё помню, как мы с братьями делали снежные крепости и… заначки из снежков. Когда бастионы выстраивались (вы уже догадались, что их было три, по количеству воинов?), начинался бой. Место дислокации периодически меняли, покидая крепости. Когда я выпадала из поля зрения братьев (вокруг дома огороды, и всегда было где спрятаться), делала заначки: лепила с десяток плотных снежков, складывала горкой или выкапывала для них в снегу ямку. И так, отступая во время сражения, я точно знала, что боеприпасы хранятся, скажем, у бочки, из которой летом поливаются огурцы, и у старой яблони. Случалось, тайники кто-то из братьев обнаруживал или замечал, как я их делаю и, понятное дело, перепрятывал снежки. Большего негодования, как в момент обнаружения пропажи и хохота кого-то из братьев, который закидывал меня моими же снежками, наверно, не испытывала никогда.

Катались с горки, пожалуй, все дети. В нашем случае это была большая, красиво расписанная деревянная горка, которую устанавливали у кинотеатра «Октябрь» (ныне – ЦМИ). У той горки часто была очередь, причём на удивление хорошо организованная: каждый ребёнок, скатившись, снова становился в неё и терпеливо ждал. Горка была высокой, и поначалу было страшновато скатываться с неё. А времени, чтобы собраться с духом не оставалось: никто ждать не собирался и дружеским пенделем придавал необходимое ускорение всякому задумавшемуся...