Обмен на Остров невезения

Тысячи старооскольцев решают свои проблемы с помощью сделок. Кажется, сегодня вся жизнь людей состоит из «обмена, купли, продажи». Жаль, правда, что многие зачастую доверяют первому встречному, рискуя поплатиться не только деньгами, но и покоем, здоровьем, собственным будущим. Эта драматическая история произошла лет 20 назад, но «квартирный вопрос» всегда остаётся актуальным.

У Анны подкосились ноги, когда она увидела дочь. Девочка лежала без чувств – бледная, «растерзанная», в смятой одежде. Анна сдавленно застонала и опустилась на мягкую от вороха листьев землю, стала трясти дочку, приводя в сознание. Света приоткрыла глаза, не соображая, где она и что происходит. Вокруг унылым хороводом лепились друг к другу голые осенние деревья. Посадка тянулась на сотни метров по обе стороны, казалась пустой и мёртвой в это холодное утро...

До самого рассвета Анна ждала дочь из клуба. Корила себя, что отпустила Светланку в дальнюю даль – соседнее село на танцы. Дочка обещала вернуться с подружками к двенадцати. Но ни в полночь, ни утром так и не появилась. Женщина зашла к соседям, растормошила Вальку – полную, ленивую девчонку – одноклассницу дочки. Та сонная и недовольная, вначале покачала растрёпанной головой: «Не, тёть Ань, ничего не знаю, мы после танцев пешком шли». Но потом, замолчав, как бы вспомнила: «А Свету на машине пацаны увезли. Мы не захотели, а она села». Анну словно током пронзило. «Какие пацаны? Где они?» - наступала она на девчонку, готовая разорвать на куски. Валька лишь пожимала плечами.

Анна, как разъярённая тигрица, вылетела из дома, заметалась по улице. Куда бежать? Где искать? Ноги сами привели на окраину села. Скотник Трофим, уныло проскрипевший мимо на телеге-раскоряке, не останавливаясь, окликнул: «Эй, баба! Твоя девка в посадке лежит? Чи мёртвая, чи спит…»

Анна не стала дослушивать мужчину, побежала к далёкому полю, отделённому от речки длинной полоской деревьев…

Мерзавцы изнасиловали её 13-летнюю дочку. От горя и позора у женщины едва не помутился рассудок. Не успела она привезти Светланку домой, всё село говорило о происшедшем. Одни жалели бедолагу, другие злорадствовали: «Так им и надо, городским – приезжим!». Знали сельчане о насильниках – сыновьях местных боссов – чванливых, избалованных парнях, кутивших вовсю после прихода из армии. Таким что? Папаши всегда «отмажут».

Анна свозила дочь в районную больницу, взяла справку о побоях и повреждениях. К вечеру на попутках вернулись обратно. Не успели зайти в дом, как зарычал мотор у калики, окошки ослепило светом фар. Анна выскочила во двор и столкнулась в темноте с невидимым гостем, от которого густо несло дорогим одеколоном. Женщина ещё плохо знала людей в селе, но, рассмотрев мужчину под тусклой лампочкой фонаря, сразу догадалась, кто он.

«Послушай, – без лишних предисловий прохрипел гость, – подашь заявление на моего сына, и ты, и твои паршивые девки не жильцы на этом свете!». Мужик прыгнул в свою машину и исчез в считанные минуты. Оглушённая новой бедой, Анна заголосила во весь голос. Перепуганные дочки успокаивали её, а она билась в истерике: «Я виновата перед вами! Только я – дура – виновата! Я загубила вашу жизнь!»…

Всю ночь, уставив в темноту опухшие от слёз глаза, она судорожно соображала: что делать? Как жить дальше? Куда сбежать из этого проклятого места? Круг замкнулся… Её вдруг охватила последняя, страшная мысль – уйти вместе с дочками – навсегда. Напустить газу, поднести спичку и всё решится одним мигом! Она не может дать детям ничего, кроме нищеты. Пусть же не мучаются…

Когда умер муж Анна Власова, оставшаяся с двумя маленькими дочками, ещё как-то сводила концы с концами. Но следующая подножка судьбы совсем выбила её из колеи. Весной 97-го ликвидировали организацию, где она проработала 18 лет! Под сокращение попал весь коллектив.

Так в свои 48 Анна оказалась безработной. Мизерного пособия, выплачиваемого центром занятости, не хватало даже на пропитание. Надо было думать о будущем девочек. 15-летняя Люда уже заканчивала девятый класс, мечтала поступить в училище на швею. Значит, потребуются новые расходы. А она даже за электричество заплатить не в состоянии, провода обрезали за долги. Вот и выкручивайся, как хочешь!

Анна потеряла последний покой. Ночами уснуть от переживаний не могла. «Хорошо бы, - думала она, - продать свою городскую квартиру, купить небольшой домик с садом и огородом да завести хозяйство. А на доплату одеть, обуть и выучить дочек. Лишние деньги не помешают…» Эта идея казалась женщине последней спасительной соломинкой. Анна верила, что все проблемы мигом решатся, если осуществится её замысел. А ещё втайне надеялась устроить свою личную жизнь. Мужчина, которого приняла Анна, ушёл из семьи. И ей очень хотелось избавиться от выяснения отношений с его супругой. Планы насчёт Михаила у Анны тоже были конкретные. В частном доме без крепких мужских рук не обойтись. Работали бы помаленьку, детей на ноги поднимали.

Анну так распалила мечта о «светлом будущем», что вскоре она дала объявление о продаже квартиры. Сама искала подходящий вариант. И однажды натолкнулась на интересное предложение. «Продаётся дом, имеется сад, огород, ванная, горячая и холодная вода…» – расписали хозяева. Женщина немедленно набрала номер указанного телефона. Приятный голос на другом конце провода охотно пояснил: дом тёплый, добротный, правда, в соседнем районе, но до Старого Оскола рукой подать. «Да что мы всё по телефону, – спохватилась незнакомка. – Вы где живёте? Я сейчас же подъеду к вам!».

Анне самой не терпелось встретиться с хозяйкой объявления, сердце радостно колотилось: неужели ей так быстро повезло!

В тот вечер они с Зинаидой – так звали гостью – говорили не только о доме, но и «за жизнь». Анна приняла эту милую, улыбчивую женщину как старую знакомую. И та откровенничала, жаловалась, что тяжело сейчас в деревне их пожилой матери: нужен уход, поэтому решили перевезти старушку в город. Анна прониклась сочувствием к ней! Расставаясь, женщины договорились встретиться ещё. Зина предложила сделать обмен квартиры на дом с доплатой, а также, не откладывая смотрины в долгий ящик, съездить в деревню в самые ближайшие дни. После её ухода Анна, будто на крыльях, летала. Бога благодарила: такие хорошие люди попались! Зина обещала помочь с оформлением документов и взять расходы на себя.

По своей натуре женщина простоватая, привыкшая сама делать добро и доверять первому встречному, Анна готова была безрассудно вверить свою дальнейшую судьбу в руки малознакомых людей. Даже на смотрины отправилась одна. Не допускала и мысли об обмане.

В деревушку ехали на машине. Путь от Старого Оскола в соседний район оказался неблизким. Анна «потухла». «Ой, далеко-то от города!» – уныло смотрела в окошко. «Тебе только кажется, – успокаивала Зина, – «трамвайка» почти рядом, автобусы три раза в неделю ходят».

Дом, хоть и не новый, но Анне понравился. В комнатах обои свежие наклеены, всё подкрашено, чистенько. На огороде картошка вовсю цветёт – красота! Анна побродила по двору, заглянула в сараи, потом снова прошла в дом. Заметив на потолке ржавое пятно, испугалась: «Не крыша ли течёт?» Но хозяйка развеяла мимолётное сомнение: «Это старое, я руку сломала, не дотянуться было. Крыша отличная – из железа, сто лет продержится!». Разве догадалась наивная городская простушка залезть на чердак и исследовать крышу?! Такая «наглость» ей казалась неприличной. Что люди подумают!

После этой беглой «экскурсии» Анна Власова дала согласие на обмен. «Ладно, - думала она, – хоть и далековато, зато доплату обещают хорошую и картошку оставляют на огороде, и птицу в придачу с кормом. Не пропадём. На первое время хватит».

Зина сама занялась оформлением сделки. «У меня знакомая в БТИ, – уверяла Анну, – бумаги сделает в два счёта!». Трёхкомнатную квартиру Власовых в пятиэтажке БТИ оценило всего в 300 тысяч, (рыночная цена, естественно, в три-четыре раза выше). Дом в глухой деревне по документам «тянул» не меньше, чем на 400.

«Какая разница, – махнула рукой Анна, – лишь бы поменяли». Её в то время волновало другое: как наскрести десять тысяч (по тем временам немалые деньги – прим. авт.) – задолженность по квартплате. Вместе с кумом-пенсионером назанимали денег у знакомых.

Перед походом к нотариусу Зина предупредила Анну, что говорить о доплате в конторе не надо, а то больше расходов получится. «Насчёт нашего уговора, – утешала она, – не сомневайся. Вот у нас деньги в банке», – показала бумажку – отдадим сразу!».

Анна перебралась на новое место ещё до подписания документов. Дочкам позвонила в деревню (те отдыхали у родственников крёстного), сообщила: «Мы переезжаем». Девчонки в глаза не видели дома, мать всё за всех решила сама. Люда, ошарашенная глухой деревней, отказалась ставить подпись в договоре обмена, Светланка матери не перечила. Сожитель Анны, увидев дом, выругался: «У тебя что, крыша поехала? В такую Тьму-Таракань забралась?!».

Приближался сентябрь. Свету надо было готовить к школе, Люду устраивать в училище, да и подошло время расплатиться с долгами. Анна стала тормошить Зинаиду, просить доплату. Она разводила руками: «Подождите ещё немного, поистратились с обменом, столько денег на сделку ушло!». Чтобы задобрить Анну, Зина давала ей просто так то кочан капусты, то кулёчек гречки. Но Анна настаивала: «Хоть немного к 1 сентября!» Власовым выделили... 300 рублей. Правда, жалея сожителя, Анна купила ему на последние деньги туфли.

И потекла новая жизнь городской семьи в деревне. О работе не могло быть и речи: зарплату в совхозе не платили. Без денег не заведёшь подсобное хозяйство. Кур и цыплят съели. С началом первых осенних дождей потекла в нескольких местах крыша. Анна хваталась за сердце: «Не усмотрела!». Делать ремонт за красивые глазки людям приезжим в совхозе никто не собирался. Да и на какие средства? Обои в комнатах вскоре свернулись трубочкой. Как выяснилось, прежние хозяева наклеили их прямо на побелку. Перегородки в комнатах оказались из кусков фанеры. Пол холодный. В печке, переделанной «под газ», повылезали и полопались кирпичи… Анна с ума сходила от такой картины. Михаил не стал утруждать себя лишними заботами, быстренько «слинял» обратно в город. А она, баба, горько плакала у «разбитого корыта»…

В ту ужасную ночь она думала о многом. Вспомнила прежнюю беззаботную жизнь, когда был жив муж Алёша, и они растили дочек, не ведая печалей. Какую ошибку она совершила! Как могла обречь своих детей на такие страдания! Одни беды и злоключения! Нищета и позор – вот до чего опустились они за считанные месяцы! Анна не хотела жить. В эту страшную ночь она решила покончить со всем раз и навсегда. Словно призрак, поднялась разбитая, окаменелая, с кровати и, медленно переставляя сделавшиеся чугунными ноги, двинулась к газовой горелке. Нащупала выключатель на стене. От резкого отблеска света её передёрнуло, в ушах зашумело, как в закипевшем чайнике, потом накрыло горячей волной…

Девчонки, проснувшиеся от грохота, увидели мать у самой печки с газовой горелкой. На полу, в глубоком обмороке… Дочки спасли себе и ей жизнь, которую она проклинала. Анна не рискнула наказать негодяев, покалечивших Светланку, так и носила эту боль в себе.

С наступлением холодов на новом месте стало ещё неприкаянней. Света ходила в школу за четыре километра. Автобус часто из-за нехватки бензина стоял «на приколе», приходилось топать пешком. В стужу у дочки руки от мороза коченели, приходила в слезах. Анна подолгу растирала онемевшие пальцы девочки. К тому же от постоянного переохлаждения у дочки, страдавшей заболеванием почек, шло периодическое обострение болезни.

Оставшись одна с детьми, без денег и надежды, Анна постепенно осознала, как опрометчиво поспешила и наломала дров. Отдавать ей доплату никто не собирался. Анна отбивалась от «кредиторов», переадресовывала их к Зине. Даже мужиков наняла, чтобы припугнули Зинаиду. Куда там! Не выдержав, в очередной раз сама поехала к Зине. «Христом-Богом заклинаю, – рыдала, – отдай деньги! У меня дети две недели без хлеба сидят. Я на вас в суд подам!». Над ней только посмеялись: «Кто тебе поверит?! Ты ещё сама заплатишь за моральный ущерб – мы столько денег угрохали на обмен!». Брат Зинаиды предупредил: «Смотри, приедешь ещё, пожалеешь, дом по ветру пущу! Мне терять нечего…»

Люда так никуда и не поступила, сидела безвылазно дома. Она первой попыталась помочь матери, они обратились в суд. Почти целый год Власовы жили от одного судебного заседания к другому. Районная комиссия признала дом наполовину непригодным (почти 50-процентный износ!). Прежние хозяева и их свидетели утверждали, что передали жилище Анне в идеальном состоянии. Судье Старооскольского городского суда пришлось провести даже выездное заседание в деревне, он сам как бывший строитель оценил на месте техническое состояние дома. Летом судебная тяжба разрешилась в пользу Власовых. Анна, несмотря на долги, была полна надежд. Мечтала начать всё по-другому, ведь прежняя ошибка послужила большим уроком. И даже не знала о суде областном, принявшем кассационную жалобу ответчиков. Увы, судьи из области вынесли Анне жёсткий вердикт: её правота была не доказана. Обратного обмена не получилось.