Лёгкость падающего конфетти: интервью с художницей Дарьей Ближенской
Картины художницы Дарьи Ближенской известны и любимы, а творческая судьба уникальна.
Она с детства увлеклась рисованием. В девять лет поступила в частную художественную школу, потом окончила факультет искусств Воронежского педагогического университета. Жила в Канаде, Объединённых Арабских Эмиратах. Мы встретились с Дарьей, чтобы узнать, чем и как живёт художница сегодня.
— Дарья, что тебя побудило стать художником?
— Всё время рисовала в детстве. Обои не портила, потому что снабжали бумагой вовремя, и рисование было постоянным. Старший брат учился в художественной школе, я по его стопам набирала опыт. Мои родители — инженер и провизор, не понимали, как я буду зарабатывать на жизнь, и смирились с моим выбором, только когда я получила первое серьёзное признание в мире живописи.
— Что это было за признание?
— В 2005-м году я начала работу с меценатом искусства Ивом Ройе. К сожалению, он недавно ушёл из жизни, но остались многие, кому он помогал. Воспоминания об этом удивительном человеке наполнены огромной благодарностью к нему. Он верил в каждого из нас и бесконечно трогательно относился к нашему творчеству. В итоге я получила международное признание на уровне критиков, таких как Егор Трубецкой, владелец очень серьёзного аукциона искусства в Канаде.
— А как ты оказалась в Канаде?
— Случайно познакомилась в Интернете с людьми из этой страны, которые искали человека с образованием в сфере искусства, чтобы заниматься с их дочерью. В обмен давали возможность обучаться в университете, жить у них плюс деньги на карманные расходы. Почему нет? Всё-таки много энергии, потенциала, амбиций. Было интересно. Пару лет я жила с ними. Познакомилась со страной, набралась опыта общения с канадцами и – дальше уже самостоятельно зашагала.
— Дарья, ты знакома с Ольгой Васильевой. Расскажи о своём знакомстве с известной пианисткой.
— Это незабываемая встреча, в чём-то роковая. С Ольгой Васильевой я познакомилась на джазовом фестивале. Я тогда даже своё четверостишие вспомнила: «Высота отражает воду. В глубине вижу неба свет. Как в картине я слышу ноту. Словно в музыке вижу цвет». На этой ноте мы и общались с Ольгой Васильевой. Она лучшая пианистка восьмидесятых, уехала жить в Париж. Ей примерно 55 лет тогда было, мне 25. Но мы не чувствовали разницы и очень сблизились за короткое время. Она увидела мои картины, и на следующий день в разговоре с Ивом Ройе (он помогал ей записывать альбом Вивальди) рекомендовала ему обратить внимание на меня как на художника.
— Твой стиль волшебного падающего конфетти. Как ты к нему пришла?
— Я была в поисках. У меня классическая российская школа живописи, мы писали маслом, но на североамериканском континенте русская художница настоятельно рекомендовала попробовать акрил, мол, меньше проблем, потому что вода сохнет быстро и краска эластичная. Масло всё-таки хрупкое. Я долго сопротивлялась, потому что мы максималисты в раннем возрасте, всё знаем лучше всех. Но в очень сложный период жизни я просто взяла холст, краски, давно лежавшие без дела, и на полном ощущении всего происходящего написала картину и вышло что-то похожее на то, что я делаю сейчас. Её-то и отметила Ольга Васильева. Я потихоньку начала писать, писать и буквально на второй работе Ив меня уже нашёл и поддержал. Тогда немножко проще были картины, более эмоциональные и менее проработанные. Лепестки, маленькие детали появились не так давно, примерно 6 –7 лет назад.
— Откуда эти интересные темы? Что вдохновляет?
— Я не ограничиваю себя в источниках вдохновения. Дождь пошёл, красивая радуга, человек хороший встретился, классно пахнут новые краски и т.д. Часто идея приходит во сне. Вот сейчас приснилась такая работа, что я три дня с мурашками ходила, вынашиваю её, и обязательно сделаю…
— В 2007 ты выставляешься в Монреале… Это была первая выставка за границей?
— Нет. Выставок было много. Но мне, как многим художникам, свойственно не собирать информацию о себе, не отмечать, где, когда, что?.. Монреаль — это аналог Петербурга. Они похожи, экспозиции и выставки тоже похожи.
— В 2009-м — Объединённые Арабские Эмираты. Такие разные точки на карте. Как ты их выбирала?
— Я не выбирала, мне просто предложили такой путь. Экономический кризис в 2008-м в Америке сильно задел Канаду. У меня была общая галерея с девушкой из Руанды на проходной улице, полной туристов. Она привозила статуи из чёрного дерева, потрясающие. В кризис все закрылись, к нам в галерею не открывали дверь месяца два. Нужно было что-то делать. Моя подруга закончила обучение в вузе Монреаля и возвращалась в Арабские Эмираты, уговаривая ехать с ней. И я решилась. Мы закрылись. Сложила картины в контейнер, отправила по морю, сама – полетела. Так начался новый этап моей жизни.
— В ОАЭ тебе удалось поработать экспертом департамента культуры. Совершенно новая область для тебя была на тот момент, да?
— Всё очень плавно случилось, потому что я сначала работала в дизайне интерьеров, с русскими VIP-клиентами. С ними и решили открыть Фонд русского искусства «Русский силуэт». На открытие приехал принц Саудовской Аравии. К русским неоднозначное отношение за границей. И я поняла: кто если не я? Почему бы не рассказать о нас не со стороны пропаганды, а со стороны действительности. Показать миру, какие у нас могучие художники. Мы начали их привозить. Мне предложили должность в департаменте культуры российского посольства, это было очень лестно. Думаю, это уже стало моим хобби — развенчивать стереотипы. И о русском искусстве, в частности.
— Ты последние пять лет живёшь в Старом Осколе, не выезжая. Изменился ли город с точки зрения искусства, возможностей для тебя?
— Я с декабря 2018 года работаю в Доме Художника. В Старом Осколе появилось очень много возможностей общаться, искать и находить новое, узнавать людей, их творчество. Город однозначно стал лучше в смысле развития искусства, особенно в последние два года. Металлоинвест очень много вкладывает, это радует. В Москве я не могла встречаться с теми людьми, которые приезжают сюда в музей и дают уникальные мастер-классы в рамках реализации проектов культурной платформы АРТ-ОКНО. В нашем городе есть ещё один значимый плюс: в столице очень много времени уходит на дорогу. Здесь я его расходую крайне бережно, поэтому успеваю значительно больше.
— Ты участвовала в большом проекте к 45-летию ОЭМК, вы выезжали на комбинат, смотрели основные цеха, потом рисовали. Довольна ли ты результатом?
— Это невероятный, запоминающийся опыт. У меня было прекрасное детство, с дачи были видны трубы ОЭМК, и, девчонкой, я задумывалась: что же там происходит, откуда «растут» эти гигантские трубы? И вот эта мощь – передо мной. Я смотрела на происходящее вокруг заворожённо. Было даже немного страшно столкнуться с огнём так близко. Но восторга было больше! И он перекрыл все остальные чувства. Очень благодарна руководству ОЭМК и управлению корпоративных коммуникаций комбината за возможность испытать это.
— Специфика изображения металлургического производства, в чём она?
— Всё монументальное, огромное. Все эти громадные цеха уходят в перспективу, открывается дверь — рвётся наружу огонь. Эти переворачивающиеся котлы, льющееся пламя… Необычайно, завораживающе. Впечатление было, словно мы на съёмках фантастического фильма.
— Саму выставку как ты оцениваешь? Если на неё посмотреть не взглядом художника, а просто зрителя, насколько она успешна?
— Мне сложно оценить. Она родная, потому что всё писали руки, которые я знаю. То есть она для меня своя, смотрю — и мне тепло.
— Оглядываясь в прошлое, нет желания всё изменить?
— Честно? Нет. Опыт-то непростой прошла, и приоритеты изменились. От себя не убежишь. Если человеку скучно с самим собой, ему скучно будет везде. В Нью-Йорке, Париже, Монреале, Старом Осколе. У меня много интересов, и мне страшно сейчас оказаться в большом городе, потому что я буду терять кучу времени. Я путешествую, ко мне приезжают друзья из других стран. Это стереотип, что провинция — скучно. Это не так. У нас открытое пространство, повсюду интернет. Я дома. Мне хорошо.
— Дарья, не могу не спросить о планах. Что впереди?
— Я готовлю персональную выставку, посвящённую животным России. Это мой основной план на будущее. Выставка должна быть грандиозной, и мне её ещё писать и писать, потому что работа на больших холстах. Если будут интересные предложения, как такой сюрприз, например, как поездка на ОЭМК, конечно, воспользуюсь. Я всегда открыта чему-то новому. И всем искренне этого желаю.
Мнение авторов может не совпадать с позицией редакции
